Заповеди блаженства (окончание)

<<< Начало

6. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят

Чистые сердцем - это те, которые не только избегают дурных дел, но и сохраняют душу чистой от греховных мыслей и желаний. Однако вряд ли а на земле найдется человек, который хочет почитаться злодеем. Если и бывают такие, то только очень неразумные люди, которые еще не поняли всю ядовитость, смертоносность зла для них самих. Обыкновенно же каждому человеку хочется, чтобы другие видели в нем что-то хорошее и светлое. А почему?

Потому что сердце человеческое ищет чистоты, оно встречает все нечистое и греховное как что-то неестественное, ненормальное. Что же такое чистота? Это трудно объяснить, это можно только почувствовать.

Представьте, что вы вышли на улицу в новой красивой одежде и тут же ее запачкали — на душе сразу становится неприятно. Но есть и духовная грязь — это грехи, зло, все дурное, что делает сердце человека нечистым.

Наверное, каждый из вас вспомнит случаи, когда вас пытались толкнуть на какой-то неблаговидный поступок, но вам удалось этого избежать, и потом вы вспоминали: «Как хорошо, что я не сделал этого, как мне теперь легко на душе!» Потому что вы оказались чисты от греха, к которому вас склоняли.

Насколько же человеку будет легко и радостно, если его сердце станет чисто и от всех остальных грехов!

Чистота, по словам святого Иоанна Лествичника, есть «небо сердца». Как красиво безоблачное небо! Как оно чисто, как вдохновляет человека! И эта красота, чистота и сияние могут быть в вашем сердце. «Чистота нас усвояет Богу и, сколько возможно, делает Ему подобными» (преподобный Иоанн Лествичник). Как же этого достичь?

А от чего зависят в доме порядок и чистота? От хозяина, который поселился в нем. Так и состояние сердца зависит от того, кому человек принес его в дар. Только действительно полюбивший добро не допустит зла в собственной душе. Чистота сердца — дар Божий, подается тем, кто искренно ищет его. И чем чаще сердце обращается к Богу, тем больше оно светлеет и очищается.

Преподобный Исаак Сирин говорил: «Мы — храм Божий. Поэтому, как чист Сам Бог, очистим храм Его, чтобы Он возжелал вселиться в нем. И, как Он Сам свят, освятим и храм Его; украсим его всякими добрыми и честными делами, облагоухаем его благоуханием покоя воли Божией, чистою и сердечною молитвою. Тогда облако славы Его приосенит душу и свет величия Его воссияет внутри сердца».

Как чистое зеркало ясно отражает предметы, так чистое сердце созерцает Бога, потому что подобное познается подобным. Зрение Бога означает особую близость к Нему, теснейшее общение души человеческой с Духом Божиим. Сердце, очищенное Господом, видит тайны мира небесного, в таком сердце нет даже тени зла, оно исполнено глубокой любви ко всем. В этом — подлинное счастье человека.

7. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими

В душе человеческой бывают два противоположных чувства — любовь и вражда. Первое — созидает и умиротворяет; второе — разделяет и разрушает. Грех неспособен созидать, он сеет только вражду. И в чьей душе смятение и шум, тот будет производить вокруг одни раздоры. А любовь поселяется там, где царит чистота, где есть стремление к высшему, небесному, святому. Она не терпит зла, ищет утверждения добра во всем существующем. Сердце, в котором поселилась любовь исполняется мира, его покидают дурные желания. Такое сердце несет только добро окружающим.

«Что такое чистота? Кратко сказать: сердце, милующее всякую тварную природу... И что такое сердце милующее?.. Возгорение сердца у человека о всем творении, о человеках, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари. При воспоминании о них и при воззрении на них очи у человека источают слезы от великой и сильной жалости, объемлющей сердце. И от великого терпения умаляется сердце его, и не может оно вынести, или слышать, или видеть какого-либо вреда или малой печали, претерпеваемых тварию. А потом и о бессловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы сохранились и очистились; а также и о естестве пресмыкающихся молится с великою жалостию, какая без меры возбуждается в сердце его по уподоблению в этом Богу» (преподобный Исаак Сирин).

Представьте, если бы кто-то решил обидеть дорогого вам человека. Неужели вы не захотели бы защитить его? А ведь в основном получается, что наших родных постоянно обижают наши собственные грехи, дурные пристрастия, пороки. Значит, чтобы защитить своих близких, чтобы нести мир другим, мы должны побеждать свои страсти, стяжать мир от греха в своей собственной душе.

Кто же принял от Бога дар чистоты, чье сердце обрело свободу от греха, тот ищет, чтобы другие достигли того же. Душа, увидевшая неземную, Божественную красоту, желает, чтобы эта красота отразилась в каждом сердце. Такие люди, имея глубокий мир внутри себя, несут мир и всем окружающим. Одно присутствие рядом с ними удивительно согревает душу, разрешает все жизненные проблемы. Потому что эти люди стали сынами Божиими, то есть имеют ближайшее отношение к Небесному Отцу, а Он слышит каждое их слово.

Некий брат был в обиде на другого брата, который, узнав об этом, пришел для примирения к нему. Первый не отворил ему дверей. Второй пошел к некому старцу и рассказал ему о случившемся. Старец отвечал: «Посмотри, нет ли тому причины в твоем сердце? Не признаешь ли себя правым в своем сердце? Не имеешь ли намерения обвинить брата, а себя оправдать? По этой причине Бог не коснулся его сердца и он не отворил тебе дверей. Но то, что скажу тебе, верно: хотя бы он был виноват перед тобой, положи в своем сердце, что ты виноват перед ним, и оправдай брата. Тогда Бог вложит в его сердце желание примириться с тобой». Брат, услышав это, поступил по слову старца, пошел к брату, постучался в дверь. Тот сразу же отворил дверь и, прежде чем пришедший попросил прощения, обнял его от души, и водворился между ними мир.

8. Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное

Развращенный мир не знает святых. И покуда в обществе будет царствовать грех, дотоле останется в почете девиз: «Правдою не проживешь!»

Неправда — принцип жизни современного мира, залог мнимого благополучия здесь, на земле. Потому-то поступающие по правде оказываются часто непонятны обществу. И вместе с тем праведник всегда и везде вызывает уважение, за ним ощущается что-то глубинное, величественное, а именно, за ним чувствуется правда.

Поэтому недобрые люди, видя праведника, исполняются зависти. Праведник — укор их жизни. А стерпеть это трудно, особенно если нет желания исправиться. В отношении поступающих по правде возникает раздражение, над ними начинают смеяться, их пытаются опорочить, наконец, их притесняют и гонят.

В этом отношении показателен пример из жизни священномученика Филиппа (Колычева), митрополита Московского (1507-1569). В молодости он состоял на царской службе и был любим совсем юным тогда князем Иоанном Грозным. Будучи около тридцати лет, Филипп почувствовал глубокое желание служить Богу и тайно ушел на север в отдаленный Соловецкий монастырь. Со временем за добродетели, усердие, мудрость а и чистоту души он был избран братией игуменом монастыря. В этом сане он так преобразил обитель, что стал известен уже взрослому грозному царю.

Неожиданно   Филипп  получает  повеление Иоанна приехать в Москву для принятия сана митрополита. А по стране уже гулял террор, опричнина внушала ужас мирным жителям. Однако это не пугало святого, в новом служении он видел ниспосланный свыше крест. Филипп согласился принять сан при условии сохранения древнего права заступаться перед царем за осужденных. Мирно миновал год святительства — кровопролитий не было. Но вот новые подозрения в измене повлекли жертвы невинных людей.  Святитель наедине просил царя умерить жестокость преследований. Когда же это не подействовало, при большом стечении народа в соборной церкви Филипп обратился к царю с такой речью:

— О державный царь! Ты облечен самым высоким саном от Бога и должен чтить Его более всего. Тебе дан скипетр власти земной, чтобы ты соблюдал правду в людях и царствовал над ними по закону: правда — самое драгоценное сокровище для того, кто стяжал ее. По естеству ты подобен всякому человеку, а по власти подобен Богу — как смертный, не превозносись, а как образ Божий, не увлекайся гневом. По справедливости властелином может назваться только тот, кто сам собою обладает и не работает позорным страстям. От века не слыхано, чтобы благочестивые цари волновали свою державу, и при твоих предках не бывало того, что ты творишь, у самих язычников не случалось ничего такого... Царь в ярости возразил:

—      Что тебе, чернецу, за дело до наших царских советов? Того ли не знаешь, что меня мои же хотят поглотить?

—      Я точно чернец, — смиренно отвечал Филипп, — но по благодати Святого Духа, по избранию священного Собора и твоему изволению я пастырь Христовой Церкви и вместе с тобою обязан иметь попечение о благочестии и мире всего православного христианства.

—      Одно тебе говорю, отче святой, — возражал царь, — молчи, а нас благослови действовать по нашему изволению... Не прекословь державе нашей, да не постигнет тебя мой гнев, или сложи свой сан.

—      Не употреблял я, — сказал Филипп, — ни просьб, ни ходатаев, ни мзды, чтобы получить этот сан, зачем лишил ты меня пустыни? Если для тебя ничего не значат каноны, делай как хочешь.

Царь вышел в большом раздумье и гневе на святителя.

Через некоторое время Иван Грозный пришел в храм нарочно в одежде опричника. Святитель не дал ему благословения, а затем сказал:

—      Кому поревновал ты, приняв на себя такой вид и изменив свое благолепие? Убойся суда Божия: на других закон ты налагаешь, а сам нарушаешь его...

—      Посмотрим на твою твердость, — ответил царь.

Вскоре из самых недостойных лиц были найдены обвинители, которые обличали угодника Божия в каких-то немыслимых грехах. А затем опричники ворвались в храм, где Филипп совершал богослужение, сорвали с него архиерейские одежды и увезли на заключение в московский Богоявленский монастырь. Неделю святителя томили голодом, а народ толпился у монастыря, не желая расстаться со святым архипастырем.

Царь, желая сломить дух Филиппа, прислал к нему голову его любимого родственника. Затем святого сослали на заточение в Тверской Отрочь монастырь. Через год Иван Грозный, отправляясь вершить казни в Новгороде, послал к Филиппу своего приближенного, Малюту Скуратова, который, войдя в келью, задушил страдальца подушкой. Казалось, правда окончательно попрана. Но через некоторое время клеветников святого постигло наказание. А в XVII веке мощи святителя, находившиеся в Соловецкой обители, были перевезены в Москву, причем царь Алексей Михайлович написал послание, в котором просил Филиппа простить грех прадеда. Этот же царь в письме к боярину Оболенскому перечисляет чудеса исцелений, которые произошли при встрече мощей.

Так было на земле всегда с того момента, когда человек отступил от правды, и так будет до самой кончины мира. Верные правде оказываются вне славы земной — она для них невозможна, зато они становятся причастниками славы Небесного Царства.

9. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать, и всячески неправедно злословить за Меня; радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах

Мог ли русский народ, веками живший православной верой, предполагать, что наступит время, когда за веру во Христа в России будут убивать? Можем ли мы быть уверены, что не наступит пора испытания и силы нашей веры? Самое страшное падение, которое может случиться с человеком, — отречение от Христа. Отказывающийся от Христа убивает свою душу. Это есть отречение от лучшего в себе, потому что все прекрасное в человеке поддерживается Богом, ставшим ради нас Человеком; отречение от своей вечности.

Один человек прошел в советские годы через ГУЛАГ и не выдержал пыток. Впоследствии он покаялся и рассказал следующее: «Самое трудное — не пытки. Вас могут начать пытать сегодня, а завтра еще кого-то, и у вас будет время для отдыха. Но за вами всегда внимательно, подобно бесам, наблюдают и хотят любой ценой заставить сказать ложь или хулу на Бога... Когда вас пытают, после часа или двух часов страданий боль начинает стихать. Но после отречения от Бога от одного сознания, что ты предал Бога, боль не прекращается. Духовная боль несравненно мучительнее телесной. Что делать человеку после этого, чтобы не сойти с ума? Только молиться. Без покаянной молитвы невозможно выжить».

Как предельная любовь к людям — смерть ради них, так и предельная любовь к Богу — верность Ему при любых трудностях, исповедание веры в Него даже тогда, когда за это будет грозить смерть.

Существование человека на земле удивительно коротко. Ничто не может доставить здесь полноты благ, сделать людей по-настоящему счастливыми. И только Господь Бог, сотворивший небо и землю, может даровать действительное блаженство — вечное, постоянное. Небесный Отец приготовил великую радость тем, кто верен Ему до конца.

СВЯТАЯ КРОВЬ

(Крымское сказание о событии, имевшем место в реальности)

Что это за рой кружится над церковкой, старой туклукской церковкой греческих времен? Не души ли погибших в святую ночь Рождества? Еще не знали в Крыму Темир-Аксака, но слух о хромом дьяволе добежал до Тавра, и поднялся в долине безотчетный страх перед надвигавшейся грозой.

Плакали женщины, беспокойно жались к матерям дети и задумывались старики, ибо знали, что когда набегает волна, — не удержаться песчинке.

Скорбел душой и отец Петр, благочестивый старец, не носивший зла в сердце и не знавший устали в молитве. Только лицо его не выдавало тревоги. Успокаивал до времени священнослужитель малодушных и учил мириться с волей Божией, как бы ни было тяжко подчас испытание. Так шли дни, близилось Рождество — праздник, который с особенной торжественностью проводили греки в Туклуке.

По домам готовились библейки, выпекалась василопита — хлеб святого Василия с монетой, которая должна достаться счастливейшему в Новом году.

Лучше, чем когда-либо, поднялся хлеб Зефиры, двадцатилетней дочери Петра, и мечтала Зефира, чтобы вложенная ею в хлеб золотая монета досталась юноше, которого ждала она из Сугдеи с затаенной радостью. Только не пришел он, как обещал. Стало смеркаться, зазвучало церковное било вечерним призывом, а юноши все не было. Склонив в печали голову, стояла в церкви девушка, слушая знакомые с детства молитвенные возгласы отца. И казалось ей, что никогда еще не служил отец так, как в эту ночь. Точно из недр души, из тех далеких пределов, где человеческое существо готово соприкоснуться с Божественным Откровением, исходило его благостное слово.

Веяло от него теплом мира, и под песенный напев, в тумане сумерек, при мерцании иконостасных лампад, чудился Кто-то в терновом венце, учивший не бояться страданий.

Каждый молился, как умел, но тот, кто молился, понимал, что это так.

Смолк священник, прислушался. С улицы доносился странный шум. Смутились прихожане. Многие бросились вон из церкви, но не могли разобрать, что делалось на площади. Они только слышали дикие крики, конский топот, бряцание оружия, проклятие раненых.

Побледнел, как смерть, отец Петр. Сбылось то, что поведал ему когда-то пророческий сон.

—      Стойте, — крикнул он обезумевшей от ужаса толпе. — И слушайте! Бог послал тяжкое испытание. Пришли нечестивые. Только вспомним первых христиан и примем смерть, если она пришла, как подобает христианам. В алтаре, под крестом, есть подземелье. Я впущу туда детей и женщин. Всем не поместиться, пусть спасутся хоть они.

И отец Петр, сдвинув престол, поднял плиту и стал впускать детей и женщин по очереди.

—      А ты? — сказал он дочери, когда она одна осталась из девушек. — А ты?

—      Я при тебе, отец.

Благословил ее взором отец Петр и, подняв высоко крест, пошел к церковному выходу.

На площади происходила последняя схватка городской стражи с напавшими чагатаями Темура.

С зажженной свечой в одной руке и крестом в другой, с развевающейся белой бородой, в парчовой ризе стоял отец Петр на пороге своей церкви, ожидая принять первый удар.

И когда почувствовал его приближение, — благословил всех.

— Нет больше любви, да кто душу свою положит за други своя.

И упал святой человек, обливаясь кровью, прикрыв собой поверженную на пороге дочь. Слилась их кровь и осталась навеки на ступенях церковки.

И теперь, если вы посетите эту деревню, маленькую церковку, вы, если Господь осенит вас, увидите следы святой крови, пролитой праведным человеком когда-то, много веков назад, в ночь Рождества Христова.

Вопросы: