Поиск смысла жизни, как мы с вами видели, напрямую связан с проблемой смерти. А в каком случае можно преодолеть эту проблему? Только если физической смерти неподвластна душа человека.

Есть ли такая сфера человеческой жизни, которая предлагает разрешение этой проблемы? Где, в какой области существования и познания говорится о загробной жизни, о том, что душа человека бессмертна? — В религии. Только религия ориентирована на существенное преодоление смерти, и только она одна направлена на познание мира духовного, лежащего вне границ материальной реальности.

Наверное, у каждого человека есть свое определенное представление, что такое религия. Но не будем спешить сразу расставлять все точки над «i».

И прежде всего попытаемся ответить на такой, как кажется, простой вопрос: может ли человек быть безрелигиозным?

Может ли человек быть безрелигиозным?

Вам уже известно, что IIIХ и XX века стали во многих странах эпохой атеизма. К понятию религии относили все устаревшее, суеверное и примитивное. Но вы, наверное, удивитесь тому, что атеизм сам является своего рода религией, вернее анти- и лжерелигией. Однажды Патриарха Московского и всея Руси Алексия I (Симанского; 1877-1970) спросили, сколько в Советском Союзе верующих. Он ответил: «У нас все верующие, только одни верят, что Бог есть, а другие, что Его нет». Вера присутствует как в религии, так и в атеизме. Но если религия - это всегда вера в Бога, в духовный мир и в вечную жизнь, то атеизм - вера в отсутствие Бога, в земные ценности и в конечную смерть всего. Пока не будем судить, что лучше. Только заметим, что носители идей социализма, по сути, предлагали свою религию — безбожную. Давайте обратим на это внимание.

Так, религия немыслима без духовных вождей и святых — тех, чьи жизнь и учение были бы примером для других. И в советские годы людей с детских лет учили верить в святость вождей — известной «троицы» Маркса, Энгельса, Ленина. Их «жития» и «творения» считались эталоном истины и штудировались каждым «воспитанным» человеком. Совсем недавно их треликий портрет располагался везде почти как икона.

Храмы превращались в клубы. А в Москве храм в Пименовском переулке в 1922 году превратили в комсомольскую аудиторию имени Демьяна Бедного, где в иконостасе поместили портреты Ленина, Троцкого и Карла Либкнехта, в алтаре на престол водрузили бюст Карла Маркса.

Существовала своя мораль, свои, очень похожие на религиозные, лозунги. Например, если христианин говорит: «Слава Богу», то последователь социализма: «Слава КПСС». Вам известны слова православного пасхального приветствия: «Христос воскресе», у атеистов тоже был свой лозунг, протестующий против смерти: «Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить». Во всех общественных учреждениях располагался вместо святого угла свой красный уголок, перед «святыней» которого благоговели комсомольцы и пионеры.

Верующие люди надеются на окончательную победу добра, на грядущее Царство света. А атеисты тоже с искренней надеждой ждали наступления «светлого будущего».

Верующий человек не пожалеет жизни ради верности духовным идеалам и ценностям. А атеист ради своих идей тоже шел на смерть и своего рода мученичество. Это выражалось даже в песнях:

 Смело мы в бой пойдем

за власть Советов,

И как один умрем

в борьбе за это.

Один из основных принципов религии — борьба с грехом и злом. И в социалистическое время тоже происходила определенная брань со «злом» — истреблялись так называемые враги народа (кстати, часто лучшие, одареннейшие люди страны). За годы только гражданской войны от голода и кровопролитий погибли более пятнадцати миллионов человек.

Не пытаясь осуждать символику «борцов за справедливость», приведем лишь несколько сравнений. Язычники-тюрки перед битвой совершали ритуальный магический обряд: отрубали пленному воину голову и полученной кровью обмазывали полотно. Это алое знамя развевалось во время битвы как символ грядущей победы над противником.

В магии африканских народов серп служил символом смерти и колдун, с помощью его изображения, наводил на людей смертельную порчу. А у южноамериканских колдунов серп и молот, соединенные вместе, служили призывом к кровной гражданской войне.

Все вы знакомы с сохранившимся от советских времен культом почитания вечного огня. Словно в насмешку над христианской надеждой на спасение души, память павших воинов увековечена огнем.

Вместо православных праздников возникли свои — советские, вместо крестных ходов стали совершаться демонстрации, где взамен хоругвей и икон поднимались портреты и флажки со своей символикой.

Существовал главный столичный «храм» — мавзолей, построенный архитектором Щусевым по образу древних языческих капищ с их ритуальными жертвоприношениями.

Здесь есть смысл сделать некоторое уточнение. Известно, что вдова Ленина Надежда Константиновна Крупская выступала против бальзамирования тела своего супруга. В газете «Правда» было опубликовано ее обращение к рабочим: «Товарищи!.. Большая у меня просьба к вам, не давайте своей печали по Ильичу уходить во внешнее почитание его личности (курсив наш). Не устраивайте ему памятников, дворцов его имени, пышных торжеств в его память и т. д... Самое главное — давайте во всем проводить в жизнь его заветы». И все же руководство партии поступило иначе. Было объявлено о якобы многочисленных просьбах трудящихся сохранить тело «вождя народа». Зачем это было нужно?

И почему народ так верил в неправду, жил этим и учил тому же своих детей?

Идеалы или их подмена?

У Федора Ивановича Тютчева есть замечательное стихотворение:

Душа человеческая сама по себе, по своему естеству не может существовать без высшей идеи, без поклонения святыне, без веры в вечные ценности. Душа каждого по самой своей природе глубоко религиозна. Но если сердце лишено религии истинной, оно с жадностью глотает все, что хоть сколько-то напоминает религию.

Президиум ЦИК СССР потому и постановил: «Гроб с телом Владимира Ильича сохранить в склепе, сделав последний доступным для посещения», чтобы укрепить новый псевдорелигиозный культ. И если ранее русский человек совершал паломничества в Святую Землю ко Гробу Господню, где было чудо Воскресения, то теперь народ миллионами стекался к мавзолею поклониться «мощам» «вождя революции». В народе убили веру, а душа искала спасителя. И на каждом торжестве звучала песня:

Сам Ульянов даже не предполагал, какой культ будет развернут вокруг его личности. Вся коммунистическая идеология явилась подменой религии. «И неудивительно, — говорится в Новом Завете, — потому что сам сатана принимает вид Ангела света, а потому не великое дело, если и служители его принимают вид служителей правды; но конец их будет по делам их» (2 Кор. 11: 14-15).

«Когда говорят, что бывают люди, которые перестают верить, становятся атеистами, — это ложь. Атеистом из верующего стать нельзя, из верующего можно стать только богоборцем. И весь опыт атеизма от античности до нашего времени убеждает нас именно в этом. Ведь атеист должен быть равнодушен и спокоен по отношению к тому, от чего отошел. Но сколько всегда энергии, пафоса, чтобы не сказать злобы, обретается у людей, отказавшихся от своих религиозных убеждений. Это всегда восстание против Бога. Душа-то знает, что дело не в сомнении в бытии Божием, а в нежелании воспринять то, чему Христос учит в Евангелии. И именно отталкивание от этого учения побуждает человека к богоборчеству» (протоиерей Максим Козлов).

— Душа каждого не просто религиозна, она еще «по природе христианка» — так писал живший в третьем веке христианский писатель Тертуллиан. Многие даже партийные люди в годы советской власти тайно крестили детей, отмечали христианские праздники. И мало кто знает, что Михаил Бакунин был исключен из Интернационала за откровенный атеизм. А служанка Маркса сообщила после его смерти: «Он был верующим человеком. Когда он очень болел, он молился один в своей комнате перед зажженными свечами». Остается только вопрос: молился кому?

Маркс осознавал истинность религии, он признавал существование Бога, но, к сожалению, его воля в целом была направлена против Бога. Поэтому до нас дошло следующее признание Маркса в его стихотворении «Бледная девочка»: «Я насмеялся над Небом, я это точно знаю. Моя душа, когда-то принадлежавшая Богу, теперь принадлежит аду. Да, вечность — это наше вечное мучение». Таково истинное лицо атеистической идеологии.

Глашатай коммунизма Моисей Гесс утверждал: «Наш Бог — не что иное, как человеческая раса, объединенная любовью. Путь к достижению такого единения — социалистическая революция, в которой десятки миллионов будут замучены и уничтожены». Сейчас трудно представить, что такое вообще возможно, но три поколения наших соотечественников жили атеизмом, а некоторые готовы были ради этого убивать других и умирать сами.

А Михаил Бакунин, один из создателей I Интернационала, открыто учил: «Революционер — человек обреченный. Все нежные чувства родства, любви, дружбы, благодарности и даже самой чести должны быть задавлены в революционере. Он не революционер, если ему чего-либо жалко в этом мире. Он знает только одну науку — науку разрушения».

Добавим, что это есть наука разрушения самого себя.

Эпилог богоборчества

Если признать, что Бога нет, тогда, по Ивану Карамазову, все дозволено. Как заметил Федор Михайлович Достоевский: «Совесть без Бога есть ужас, она может заблудиться до самого безнравственного».

В одном древнем сказании говорится, что люди захотели бороться со Всевышним. Они стали бросать камни в небо, но эти камни падали на их же собственные головы. Так и революция 1917 года привела к миллионам бессмысленных человеческих жертв. Люди гибли от гражданской войны, нелепых подозрений, от эпидемий и голода.

В повести Тургенева «Отцы и дети» показательна в этом отношении судьба Базарова. Герой отрицал все возвышенные ценности и верил только в человека, в его собственные силы. Но вот он неизлечимо заболевает и перед смертью прозревает: «Сила-то, сила вся еще тут, а надо умирать!.. Да, поди попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает... Думал: обломаю дел много, не умру, куда! задача есть, ведь я гигант! А теперь вся задача гиганта — как бы умереть прилично, хотя никому до этого дела нет...» Человек — не всесилен, над ним есть Нечто. Идти против Этого губительно.

Известен факт, что в годы Великой Отечественной войны правительство СССР прекратило гонение на веру. Кстати, первым, кто выступил по радио с обращением к народу по поводу нападения немцев, был не генералиссимус Сталин, а гонимая им Церковь в лице митрополита Сергия (Страгородского). Люди видели, что физических сил им не хватает для победы над немецким захватчиком. Они стали обращаться за помощью к Богу. Да и у кого было искать утешения, когда с фронта приходило столько похоронок?

Сама война воспринималась многими как наказание за попрание христианской веры. Оставшиеся церкви были переполнены народом. Сталин видел это и понимал. В прошлом семинарист, теперь и он вспомнил про Бога.

Быстро окончил существование «Союз воинствующих безбожников». Открывались храмы, монастыри, духовные школы, из ссылок возвращалось духовенство. Как неглупый политик, Сталин знал, что религиозность укрепит духовно-нравственные силы народа, поможет прийти к победе. И он не ошибся.

Прошли десятилетия, наконец, узы лжи ослабли полностью. Общество, как кажется, вновь обратило свой взор к религии. Но откуда она, религия, вообще появилась?

 Откуда появилась религия?

Возможно, кто-то скажет, что религия — вымысел человеческого ума, продукт мифологического творчества. Или попытка придумать красноречивый смысл нашему существованию, когда такового нет вообще. Тогда почему же она повсеместна?

Если бы ученые смогли изобрести машину времени и мы с вами с легкостью перемещались бы в траекториях пространства и времени, то первое, наверно, поразившее всех нас открытие, — что всегда и везде люди были глубоко религиозными.

Всеобщность религии в роде человеческом - один из самых впечатляющих фактов истории.

Храмы, жертвенники, молитвы, таинственные книги, а главное, вера в Высшее, Всесильное Бытие сопутствуют человечеству на протяжении всего его земного существования. И пока машина времени остается в мечтах энтузиастов-изобретателей, нам на помощь приходят реальные исторические данные.

Археологические раскопки и обнаружение наскальных рисунков говорят о наличии религиозных представлений у наших предков вплоть до каменного века включительно. Как замечал римский историк и философ Сенека (4 г. до Р. X. — 65 г. по Р. X.), «всем врождено понятие о Боге».

А вот что пишет греческий философ, историк и путешественник Плутарх, живший в I — начале II века по Р. X.: «Посмотрите на лицо земли, вы найдете города без укреплений, без наук, без чиноначалии, увидите людей без постоянных жилищ, не знающих употребления монет, не имеющих понятия об изящных искусствах, но вы не найдете ни одного человеческого общества без веры в Божество...»

Известный исследователь первобытной культуры Эдуард Тейлор (XIX век) тоже задался вопросом, а были ли когда-то племена людей, не имевшие религиозных представлений? И после долгих поисков он пришел к выводу, что такие племена неизвестны.

Об этом свидетельствуют и другие крупнейшие ученые XIX века, — именно в этот век горячо обсуждался интересующий нас вопрос, — такие как Александр Гумбольдт, Макс Мюллер и даже Чарльз Дарвин: во всех народах прочно живет вера в невидимое и сверхсущественное.

Какая же причина этого? А та, что душа человеческая чувствует реальность, находящуюся за гранью материального мира.

На это обращали внимание некоторые поэтически одаренные люди. Так, Михаил Юрьевич Лермонтов выражает опыт своей души в одном из стихотворений:

Эти «звуки небес» чувствует душа каждого человека — тайны бытия не исчерпываются только одной материей.

Велики ли глаза у страха!

Вам наверняка встречалось мнение, что сама идея Бога и вообще религия возникли в результате страха перед грозными явлениями природы из-за незнания ее законов. Будто разбушевавшиеся стихии приводили к мыслям о божествах и заставляли поклоняться непонятному. Подумаем, так ли это?

Все мы в детстве боялись грозы, темноты и так далее, но разве это делало нас религиозными? Даже такие грозные явления природы, как наводнения или землетрясения, вовсе не обязательно приводят к религиозным фантазиям. Падение тунгусского метеорита или обнаружение лохнесского чудовища еще не ведет к непременному обожествлению их.

Это легко объясняется следующим психологическим наблюдением. Страх больше вызывает стремление скрыться от пугающего и непонятного явления, нежели почитать и олицетворять его, тем более обращаться к нему с мольбой. Разве вы будете обоготворять своего врага, того, кто причиняет вред? Часто люди поклонялись самому безобидному: корове, камню, дереву.

Сама мысль об ощущении древним человеком бессилия и страхов перед лицом природы глубоко неверная. Если бы мы с вами вышли в дремучий лес, то, пожалуй, многое показалось нам и необычным, и загадочным. А представьте, что мы прожили бы в этом лесу лет десять. Наверное, мы смогли бы уже хорошо освоить то, что поначалу казалось необычным; и что раньше представлялось загадочным, стало бы теперь простым и понятным. Так и дикие джунгли для примитивного туземца являлись родным домом. Первобытное общество более свободно ориентировалось в открытых условиях, нежели представители мира цивилизованного. Древние люди не испытывали особых трудностей в добыче пищи, устроении жилья или защите себя от катаклизмов. Каждое явление первобытный человек мог объяснить, пусть и на незначительном уровне своего развития.

Чтобы это было более понятно, мы приведем беседу одного исследователя с туземцем дикого племени «кубу» на острове Суматра:

Как видите, туземец прекрасно ориентировался в природных условиях своей земли, его ничто не могло удивить или испугать. Следовательно, религиозность туземцев имела совсем другие истоки.

Продолжение >>>